Криптовалютная индустрия массово захватила умы розничных инвесторов примерно 7–8 лет назад. Вспомним 2017 год — время, когда слово «ICO» звучало из каждого утюга. Первичное размещение монет казалось революцией: стартапы без традиционных банков и бирж привлекали миллионы долларов напрямую у частных инвесторов, тот же краудфандинг, но с обещаниями новых технологий и «иксов».
Россия не осталась в стороне — по данным Ассоциации РАКИБ, за один только 2017 год было выявлено около тысячи ICO-проектов родом из РФ. Казалось, вот она — народная венчурная золотая жила. Естественно, все вышло куда прозаичнее. Спустя год-другой выяснилось, что лишь 3% этих проектов реально довели продукт до выпуска. Остальные либо не собрали нужных сумм, либо исчезли с деньгами инвесторов, либо заморозились в бесконечной «разработке».
В 2018-м пошли первые скандалы. Например, широко разрекламированный проект певицы Ольги Бузовой — Buzcoin — после помпезных презентаций еле наскреб 200 тыс. долларов при цели в 210 млн. Тысячи поклонников, купивших токены, остались с бесполезными «монетами». «Много шума и ничего» — так описали исход российской ICO-лихорадки в СМИ ForkLog. Пузырь лопнул, осадок остался: по оценкам, граждане РФ в совокупности потеряли на неудачных ICO-проектах сотни миллионов рублей. На фоне отсутствия регулирования криптоавантюристы по факту обирали всех, кто доверял им свои средства.
Хайп-монеты: весело взлетать, больно приземляться
2021 год подарил рынкам новый феномен — мемные криптомонеты. В разгар пандемийного бычьего рынка на криптобиржах вдруг стали взлетать в топы монеты с шуточными названиями: Dogecoin, например, вырос с долей цента до 70 центов за штуку — невероятные тысячи процентов роста.
Мемкоины примечательны тем, что зачастую не имеют ни прикладной ценности, ни ограниченной эмиссии, ни внятной команды разработчиков. Их успех — целиком заслуга интернет-культуры. В случае Dogecoin решающую роль сыграл Илон Маск: его твиты и шуточные заявления разогревали толпу, и та скупала DOGE, поднимая цену. Другие мем-валюты цеплялись за любой инфоповод или мем.
Некоторые финансисты прямо называют мемкоины пирамидой для молодежи. Принцип похож: ты покупаешь, потому что веришь, что найдется следующий, кто купит еще дороже. Разница в том, что формально это не противозаконно, все добровольно играют в игру «кто успеет выйти». Так мемкоины превзошли по доходности все активы 2021–2022 годов.
Когда же рынок криптовалют развернулся в 2022-м, мемкоины просели. Dogecoin упал с максимумов более чем на 80%, а многие мелкие монеты почти исчезли, их ликвидность испарилась. Российские инвесторы, которые ради интереса купили на пару тысяч рублей какую-нибудь «собачью» монету, могли только посмеяться над своей авантюрой. Но ведь были и те, кто вкладывал серьезные суммы — брали кредиты. Эти люди теперь вряд ли готовы открыто рассказывать о своих «успехах». Таких сотни, если не тысячи.
Сегодня мемкоины — больше развлечение, чем инвестиция, и относиться к ним стоит соответственно: на свои «игровые» 1–2% от капитала, а не на последние деньги.
Web 3.0? Или… Пирамиды 3.0?
К сожалению, финансовые пирамиды никуда не делись — они мутировали и порой приобретают внушительные масштабы, используя современные технологии. Если Мавроди собирал толпы вкладчиков через газеты и телерекламу, то наследники «МММ» вербуют жертв через соцсети.
В 2018–2021 годах вся страна слышала про «Кэшбери» и «Финико». Эти «организации» активно продвигались в соцсетях, обещая невероятную доходность — до 30% в месяц — на операциях с криптовалютами и биржами. Лидеры пирамид жили на широкую ногу, демонстрируя роскошь и убеждая людей: «Мы знаем, как делать деньги из воздуха». Казалось бы, у россиян должен был быть иммунитет после 90-х, но… и сюда несли деньги.
По разным оценкам, до миллиона человек вложились в эти пирамиды: кто-то небольшие суммы, а кто-то — все кровные. Когда летом 2021 года выплаты «Финико» прекратились, началась паника. Сейчас в судах рассматриваются уголовные дела, а пострадавшие оценивают общий ущерб в миллиарды рублей.
Примеры можно перечислять долго: классические пирамиды адаптируются под новые реалии — под видом криптовалют, форекс-инвестиций, недвижимости, займов под маткапитал и прочие. Банк России бьет тревогу: число пирамид растет лавинообразно. За 2024 год ЦБ выявил 3,4 тыс. финансовых пирамид — в полтора раза больше, чем годом ранее. И это только выявленных, а сколько еще скрываются, трудно сказать.
